Германия, как и Россия, отказалась поддержать в Совбезе ООН предложенную США, Великобританией и Францией жесткую резолюцию в отношении режима Муаммара Каддафи. Однако, по мнению главы одного из крупнейших немецких нефтепроизводителей Wintershall Райнера Зееле, победа повстанцев не должна привести к пересмотру существующих контрактов с иностранными компаниями. В своем интервью он заявил, что Wintershall возобновит работу в Ливии в течение нескольких недель. Кроме того, свой оптимизм в плане будущего развития компании г-н Зееле связывает с тесным сотрудничеством с российским «Газпромом».

— Господинн Зееле, восстание против режима Каддафи оказалось успешным, гражданская война в Ливии близка к завершению. Насколько быстро Wintershall способна возобновить добычу в Ливии?

— Как только наши сотрудники окажутся в полной безопасности и будут отменены санкции. Для восстановления производства нам потребуется всего несколько недель. Подготовку к этому мы уже начали. Надеюсь, что первые баррели мы добудем еще до конца нынешнего года.

— Wintershall является одним из ведущих производителей нефти в Ливии. В течение многих лет Ваш успешный бизнес был связан с режимом Каддафи. Не боитесь ли Вы, что новое правительство Ваши договоры аннулирует?

— Мы работаем в Ливии более 50 лет и пришли сюда в отличие от многих наших конкурентов еще до того, как Каддафи оказался у руля власти. За это время Wintershall создала себе в этой стране хороший имидж. Кстати, опять-таки в отличие от многих, мы не позволяем себе сжигать попутный газ без всякой пользы, а проводим в пустыне его подготовку для производства электроэнергии, которая затем потребляется и непосредственно в районе добычи, и в Триполи. Это идет и на пользу экологии, и выгодно с экономической точки зрения.

— В Совете Безопасности ООН Германия не одобрила резолюцию о военной поддержке повстанцев. Был ли этот шаг правильным?

— Я бы не хотел углубляться в анализ данного решения правительства ФРГ. Сейчас важно то, что Германия и на европейском, и на международном уровне выступает за отмену санкций в отношении Ливии.

— Однако государства, которые приняли участие в военной операции, сейчас настаивают на получении большей доли в нефтяном бизнесе Ливии. Речь идет, к примеру, об Италии и Франции.

— Запад не должен использовать стремление народов к самоопределению в своих корыстных целях. Население Ливии уж точно не нуждается в концернах, которые стремятся лишь к одному — поживиться за счет природных богатств этой страны.

— Таким образом, у Вас нет сомнений в том, что Вашим инвестициям в Ливии ничего не угрожает?

— Да. Национальный переходный совет (НПС) Ливии неоднократно заявлял, что уважает ранее заключенные договоры. Впрочем, такой подход соответствует и собственным интересам нового правительства, которое должно позаботиться о том, чтобы добыча нефти возобновилась как можно быстрее. Сначала для того, чтобы обеспечить собственное население. Для своих нужд Ливии было бы уже достаточно уровня производства 0,3-0,4 млн. барр. в день. Ну и потом, ведь стране нужно как можно быстрее начать снова собирать налоги, нужен капитал для восстановления того, что разрушено гражданской войной. Сложно развивать демократию, если население страдает от голода и нехватки питьевой воды. В НПС уже сегодня понимают, что до возвращения производства хотя бы на приличный уровень пройдет много месяцев. Если же затевать тендеры на получение концессий заново, то все это может легко растянуться и на два года.

— Имеет ли Wintershall прямой контакт с НПС?

— Наряду с представительством в Триполи мы располагаем еще и нашим бюро в Бенгази. Мы сознательно стремились сохранять нейтралитет. Так, в феврале мы сразу прекратили налоговые перечисления Минфину Ливии. До сих пор темой наших контактов с НПС были, прежде всего, вопросы гуманитарного характера: безопасность и снабжение всем необходимым наших сотрудников, а также гуманитарные поставки. Естественно, теперь наши переговоры станут более интенсивными.

— Насколько велики убытки Wintershall из-за войны?

— До начала волнений мы ежедневно добывали примерно 1 млн. барр. нефти. Однако просто умножать это на цену сырой нефти нельзя, так как большую часть забирало себе правительство Ливии. Так, в 2010 году после уплаты налогов нам осталось в Ливии 70 млн. евро. Относительно размеров общей чистой прибыли компании Wintershall в размере 923 млн. евро — это немного. Так что финансовые риски невелики.

— Но ведь если Вы лишитесь в Ливии концессий, то Ваши миллиардные инвестиции пойдут прахом.

— Нет, наши инвестиции обеспечены гарантиями правительства Германии.

— Но разве минувшие месяцы не продемонстрировали, насколько Wintershall зависима от Ливии? Ведь большую часть своей нефти Вы добываете именно там.

— Свою нефтедобычу мы развиваем и в других частях света. Так, в Норвегии с 2015 года мы намерены добывать 500 тыс. барр. ежедневно. Это как-никак половина того, что мы добываем в Ливии. Ну и не надо забывать, что 70% того, что мы добываем, — это природный газ, и здесь, благодаря нашему тесному партнерству с российским «Газпромом», мы находимся в уникальной ситуации.

— Означает ли это, что, если Ваши конкуренты почуют новый нефтяной бум в Ливии, Вы наращивать здесь свою активность не собираетесь?

— Ни в коем случае. Без Северной Африки и Ближнего Востока не обойтись. Этот регион располагает примерно 60% мировых запасов нефти. Так что для таких стран, как Германия, инвестировать в него на перспективу выгодно.